Смотрите! Дверин открывает…

Кто бы мог подумать, что наша реальная, порой в серых тонах повседневность может таить в себе множество открытий, самого обыкновенного чуда жизни? В этом убеждаешься, когда смотришь на картины новокузнецкого художника Константина Дверина, чья персональная выставка открылась на днях в Новокузнецком художественном музее.

Имя Дверина известно не только в Кузбассе, но и в Москве, где нередко проходят его выставки. Этот плодотворный художник каждый раз удивляет своими произведениями, как жителей города, области, так и зарубежья, пресыщенных разнообразными столичными культурными зрелищами. И каждый раз его произведения вызывают в зрителе яркие, глубинные, глубоко личные образы и ассоциации.

Значительную часть экспозиции Константина Дверина, в которую вошли работы и прошлых лет, и недавно написанные, занимают произведения, посвящённые «уходящей натуре»: русским деревенькам, их жителям, старикам и старухам, в чьих выцветших от прожитых лет глазах таится вековая мудрость и печаль всего мира. Да и дома на его картинах – как пожилые люди, оставленные наедине с собой и своим одиночеством доживать свой век.

Вот застыл на полотне «Дом Пароход». Словно завалившееся набок судно, в своем плавании по житейскому морю немало вобравшее в себя коротких и длинных маршрутов. В жизни этого деревенского «парохода» были и штиль, и качка. Его и штормило во время житейских бурь, и мирно укачивало на волнах памяти. В настоящий миг он оставлен своими матросами-жителями. Покрытый снегами, этот бревенчатый скособоченный «пароход» словно дремлет в своей сумрачной полуяви-полусне. Время от времени просыпаясь и глядя пустыми глазницами окон на окружающий его когда-то оживлённый, но сейчас опустевший мир российской деревни, разваливающийся на одинокие, с покосившимися заборами избы.

Или «Лестница в небо». Всё, что осталось от деревенского жилища, – это лестница с двумя косыми перекладинами, устремлённая в серое зимнее небо. А ведь когда-то их, перекладин, было больше. И лестница могла своим ростом и размахом «дотягиваться» до сеновала, который нередко был свидетелем горячей любви молодых хозяев дома. Отсюда, из этого ароматно-душистого полога сухих трав, и начиналась порой жизнь большой и дружной семьи. Семейство деревенских мирян с годами тихо распадалось. Дети вылетали из родительского гнезда в большой и шумный город. А стариков уносили «тихой поступью» на деревенский погост – последнюю гавань их долгой и тяжёлой трудовой жизни.

Полуразвалившаяся изба вынесена на передний план и в дверинской «Зимней ночи», написанной в сине-голубых тонах. В недавнем прошлом крепкая, сегодня она покинута жильцами, обречена на безнадёжность и унылость. И всё же забытое и заброшенное строение не одиноко. Чуть поодаль, прямо за ним, стоит ещё одна избушка – жилая, согретая теплом большой и щедрой на деревенские безыскусные яства печи. И в нём, этом заселённом людьми доме, огоньком надежды для усталого и замёрзшего в дороге путника светится небольшое оконце.

Сам Константин Генрихович своё пристрастие к деревенской тематике объясняет так: «Я не вижу в этом ничего депрессивного. Это – правда жизни. Биологические аксиомы. Как день сменяет ночь, так и мы все, сегодняшние городские, вышли из деревни. Мы ведь не с луны свалились. Мы родом из прошлого. И генная память у народа на всех одна».

А эти старики на его картинах, с мудро-лукавым прищуром в глазах и натруженными руками, на которых выписана каждая морщинка? Вот старик и старушка, словно молодые влюблённые, держа на руках своих любимцев – кота и пса, таких же благодушных, как и их хозяева, сидят на облаке, болтая ногами и улыбаясь расстилающемуся под ними миру. Кто сказал, что любовь стареет?! Она со временем вместе с её счастливыми обладателями, независимо от их возраста, согретая их душами, радостно и невесомо на протяжении многих веков парит над землёй.

Есть некое эстетическое удовольствие в том, чтобы бродить по музейному залу и смотреть на то, как Дверин тепло и радостно открывает зрителям таинства природы. Вот старый, заброшенный в лесной глуши «Колодец». Он, окружённый густо-темной тенистой зеленью листвы деревьев, полон некоего скрытого от недобрых глаз таинственного, почти сказочного волшебства. Кажется, выпьешь этой синей-синей от колодезной глубины воды, в которой играют отблески солнца, – и навек останешься молодым. От ног до макушки тебя тотчас наполнит всеобъемлющим счастьем бытия.

Или, казалось бы, незамысловатая и простая в своей доступности «Водичка», прогретая ярким солнцем. С россыпью подводных камушков, на которые боязно ступить, потому что не хочется нарушать своей неосторожной и тяжёлой поступью эту гармонию водной и солнечно-воздушной стихии. А значит, рушить и радость бытия, которую невольно начинаешь ощущать в этом царственно-сильном и одновременно беззащитном мире природы.

Представлены на выставке и «отголоски» путешествий художника по странам Европы, её достопримечательностям. К примеру, таинственные уголки двориков Италии, где он побывал несколько лет назад. От этих картин с древними развалинами и фрагментами узких улочек осязаемо исходит сочный и всё же неуловимо нежный аромат веков. Тех самых времён Возрождения, которые так любит Константин Дверин. «Я считаю Италию своей творческой родиной. Во время посещения этой страны меня не покидало чувство, что я возвратился домой. Не оставляло ощущение того времени Возрождения, высочайшего подъёма духа человека, рождения подлинных талантов. Это способности разлиты в человеке. Но талант – это нечто другое. Его нельзя приобрести. С ним рождаются. Он как горб. И чем он весомей, тем тяжелее его носить. Тем объёмней и ощутимей чувство ответственности за него», – отмечает Константин Генрихович. И потому немало в послужном творческом списке Дверина посвящений его любимым художникам эпохи Возрождения: Сандро Боттичелли, Микеланджело Буонаротти, Леонардо да Винчи, Альбрехту Дюреру. Сюжеты их картин он «перекладывает», посвящая своим творческим кумирам видение шедевров на свой лад.

Не лишено творчество автора выставки и иронии. Её ясно можно прочесть в изображении музыкантов группы «Битлз». Эти молодые, гениальные, не лишённые творческой богемности англичане сидят на кресле и вокруг него, такого старинного, покрытого атласной тканью и обрамлённого позолотой. И в то же время они – настоящие бродячие музыканты, которые на «ты» со всем миром. Они сидят, словно приготовившись для фотосъёмки со стервозным котом и покладисто-терпеливым псом, приютившимися у их ног. С проказницей-обезьяной и орущим дурным голосом попугаем; юрким дроздом, вылетающим из шляпы: «Чем мы не маги и факиры в этом мире музыкальных шоу?» И с тем самым яблоком познания, которое держит в своих руках Пол Маккартни. Они ещё не знают, что уготовано им в этом мире. И чем окончится для них эта сумасшедшая любовь одержимых фанатов…

По словам искусствоведов и, в частности, куратора выставки Аси Чернышовой, научного сотрудника музея, к творчеству Константина Дверина относятся по-разному. Но оно никого не оставляет равнодушным. При этом каждый зритель отмечает скрупулёзный, кропотливый труд художника, разнообразие тем, яркость образов, узнаваемость творческого письма.

Выставка продлится до 9 июня.

Просмотров статьи: 914