Встретились на Амуре

Война, страшное предназначение которой – гибель людей, не исключала простых житейских историй, которые символизировали продолжение жизни даже в таких жёстких условиях. Люди встречались, влюблялись, любили… Именно так и произошло с Александром Козулиным и Александрой Толмачёвой, принимавших участие в боях с милитаристской Японией. Впоследствии, после окончания Великой Отечественной, оба – муж и жена, а затем и их дети – стали продолжателями большой династии железнодорожников. О своих героических родителях, которые ушли на войну в юном возрасте и которых сегодня, увы, уже нет в живых, рассказывают их сын и дочери – Владимир Козулин, Галина Деревянко и Лидия Вьюнцова. 

Дан приказ им на Восток 

Отец, Александр Арсентьевич, уроженец одного из сёл Читинской области, был призван в армию в восемнадцатилетнем возрасте. Великую Отечественную войну он встретил в двадцать один год. Мама, Александра Ивановна, жительница Новосибирской области, лишь только ей исполнилось восемнадцать, стала писать заявления в военкомат с просьбой отправить её на фронт. И однажды заявление у девушки всё-таки приняли. В декабре 1942 года настырная Саша Толмачёва поехала воевать. Вместе с другими такими же юными новобранцами. Но только не на Запад, а на Дальний Восток, чем рвущуюся на фронт молодёжь очень расстроили. Везли их в обычном товарняке ещё столыпинских времён, в котором даже элементарных санитарно-бытовых условий не было. Морозы тогда стояли лютые, а на весь вагон – одна буржуйка. Случалось, что после ночного сна косы Саши от холода примерзали к заиндевевшей деревянной лавке. Товарняк шёл то в быстром темпе без остановки, то подолгу стоял на какой-нибудь отдалённой от жилья станции. Наконец, спустя месяц, доехали до Хабаровска, где вновь прибывших распределили по родам войск. Саша Толмачёва попала в войска ПВО, в службу воздушного наблюдения, оповещения и связи. Вскоре её часть направили на границу с Маньчжурией. Там девушка служила на посту КПП, отслеживала полёты самолётов. Как наших, так и японских. Как только слышала гул в небе, сразу определяла курс, высоту, тип самолёта и быстро передавала эти данные на ротный пост. Для поддержания боеготовности проводились ежедневные тренировки. «Мы никогда не знали – боевая или учебная тревога. Ведь граница-то рядом! Командир даст вводную, и бежим в полной боевой экипировке по три-пять километров. Бежишь и думаешь, а вдруг это - правда, что японцы нарушили границу», – вспоминала Александра Ивановна.

Боец в сырых валенках 

Через год Александру Толмачёву перевели на ротный пост – дело и почётное, и непростое. Это подразделение поддерживало с артдивизионом и аэродромом связь по «воздушке». Снег, дождь, пронизывающий ветер были привычны для дальневосточного климата. От этого и проводная связь часто рвалась. Устранять неисправности приходилось таким юным девчатам, как Саша. «Поступил сигнал о порыве – схватил каску, противогаз, катушку с кабелем и – вперёд! Часто, чтобы соединить провода, нам, девушкам, приходилось забираться на опорные столбы», - рассказывала она. 

Особенно трудно приходилось нести службу зимой. На всю девичью роту, которая ходила сплошь в кирзовых сапожках, были выделены лишь одни утеплённые валенки. После каждого дежурства эта пара зимней обуви не успевала просохнуть, и потому приходилось порой обувать её полусырую. А затем часами стоять на холоде. С тех пор до конца жизни у Александры Ивановны постоянно болели и мёрзли ноги – сказались последствия несения военной службы. А зима в ту пору и впрямь была лютая. Вдобавок ко всему с резкими дальневосточными ветрами. Александра Ивановна вспоминала случай, происшедший с молодым лейтенантом, который замёрз, заблудившись в снежной мгле. «Так и принесли его, застывшим в позе стойкого оловянного солдатика», – рассказывала она. Однажды и с ней произошёл довольно неприятный инцидент. Стояла ночью на посту с винтовкой, в своих переходящих, словно приз, от дежурства к дежурству полусырых ротных валенках. И вдруг увидела надвигающуюся на неё из темноты человеческую фигуру. Согласно армейскому уставу окликнула грозно: «Стой, кто идёт!» Но человек продолжал, не останавливаясь, идти на неё. Девушка, естественно, испугалась. Наконец, разглядела: «Гляжу, прёт на меня, как танк, китаец с улыбкой в тридцать три зуба», – рассказывала. Но, поняв, что девушка на посту, со вскинутой винтовкой может и выстрелить, развернулся и вновь скрылся в снежной круговерти.

Саша плюс Саша 

Вскоре Шурочка Толмачёва, как порой ласково звали девушку в части, прошла курсы телефонисток. И до конца войны занимала эту должность при штабе дальневосточного фронта. Чётко и оперативно обеспечивала бесперебойную связь. В семье сына – Владимира Козулина – хранится благодарность, которая была отправлена в адрес отца боевой девушки – Ивану Дмитриевичу Толмачёву в Новосибирскую область. Датирован документ 14 сентября 1945 года за подписью командира Барыбина воинской части 21468. И текст этого письма с «аурой» того сурового военного времени невозможно не привести полностью: «…Дорогой Иван Дмитриевич! Сообщаем Вам, что Ваша дочь, Толмачёва Александра Ивановна, находясь на службе в рядах Красной Армии вверенной мне части, проявила себя, как дисциплинированный, исполнительный и мужественный воин. В дни жестоких схваток Красной Армии с японскими самураями за мир, свободу и независимость народов Маньчжурии, Кореи и Китая. В эти дни тов. Толмачёва, работая за коммутатором, чётко обеспечивала бесперебойной связью командование, где проявила преданность нашей Родине, мастерство, мужество и настойчивость, за что награждена Правительством медалью «За боевые заслуги». Спасибо Вам, Иван Дмитриевич, за то, что воспитали такую преданную нашей Родине и мужественную дочь, которой вместе с Вами гордится наша часть». Хранится в домашнем архиве Владимира Козулина и редкий снимок его героической мамы, датированный Днём Победы – 9 мая 1945 года. 

Там же, в штабной части телефонистка Шурочка познакомилась и со своим будущим мужем – Александром Козулиным, обеспечивающим связь со штабами. Находиться Александру Арсентьевичу при этом приходилось в подземном секретном бункере, через который и осуществлялась эта связь. Сидеть в тесноте подолгу часами без каких-либо условий и удобств. Однажды случился перепад электроэнергии, и бункер обесточился. При этом его герметичные двери, за которым находился связист Александр Козулин, крепко-накрепко заклинило. Одновременно перестала работать вентиляция. Через некоторое время после нахождения в такой неожиданно возникшей ловушке группа телефонистов от недостатка воздуха начала задыхаться. Они уже были почти в бессознательном состоянии, когда по проводам бункера пошёл ток, и двери открылись. Связисты были спасены.

Родная «железка»

Вскоре после Победы над японцами, дослужив в части до начала октября 1945 года, Александра Толмачёва уехала в родную Новосибирскую область. Спустя некоторое время к ней приехал и жених – боевой друг и товарищ, с которым её познакомила война, – Александр Козулин. Молодожёны, оба награждённые медалями «За боевые заслуги» и «За Победу над Японией», сыграли в Новосибирске скромную свадьбу. В этом же городе у них родились две дочки и сын. О выборе работы долго думать не стали – пошли по стопам отца Александра – Арсентия Назаровича Козулина, который был машинистом паровоза. Оба устроились на железную дорогу, теперь уже в мирные дни обеспечивая бесперебойную связь. Спустя некоторое время по семейным обстоятельствам семья Козулиных перебралась в Новокузнецк, где оба – муж и жена – вновь продолжили работать на железной дороге специалистами по сигнализации и связи. Как известно, без чёткой и бесперебойной работы связистов передвижение составов на железнодорожных путях невозможно. Александр Арсентьевич слыл настоящим трудоголиком, даже выйдя на заслуженный отдых, он продолжал работать на «железке», как называли её ветераны. За свой труд был награждён орденом Трудового Красного Знамени. Немало времени отдавал он и общественной работе: избирался депутатом городского Совета народных депутатов. Александра Ивановна двадцать лет проработала в Новокузнецкой дистанции сигнализации и связи. Бывшую фронтовичку отличали честность и преданность железнодорожному транспорту. Своей профессии она обучила не один десяток молодых рабочих. 

Дневник домашнего синоптика

Александра Ивановна была человеком семейным, домашним, не лишённым творческих задатков. На её плечах лежало главное – воспитание детей. А ещё она долгие годы мечтала… вести собственный дневник, в который бы вносила самые разные впечатления о том, что встречалось на её пути и что ей довелось пережить. И однажды она завела общую тетрадку, в которую стала записывать свои размышления о различных семейных эпизодах, посвящённых в основном детям. Кроме того, на протяжении многих лет, словно любитель-синоптик, Шурочка Толмачёва-Козулина подробно вела ежедневные записи о состоянии климата в Новокузнецке. Эти наблюдения, между прочим, могли бы заинтересовать и профессионалов-метеорологов. А ещё она любила свои дачные сотки, что кормили её многочисленную семью, обожала сад и находила в нём «какое-то отдохновение». О нём она тоже вносила в дневник свои замечания: «1994 год. Урожай в саду был нормальным. Всего выросло много, кроме редьки. Даже опята! Была и вишня. Хотя мало… Уехала из сада 2 октября. Но потом ездила в сад часто. Потому что октябрь и ноябрь были тёплыми. Снега было совсем немного. Лишь в конце ноября он покрыл всю землю…». Сделал она и такую запись: «14 сентября 1994 года. Случилось землетрясение. Аж 4,6 баллов! На нашем пятом этаже в доме на улице Дружбы закачало сервант и стены. Стоял страшный шум. Это было что-то ужасное! Мы вместе с внуком Стасом в чём были - в том и выскочили на улицу. Там уже собралось много народа. Прождали на улице новых толчков до четырёх часов дня. Потом разошлись по квартирам. На следующий день вновь с самого утра вышли на улицу и вновь просидели под открытым небом до обеда в ожидании новых подземных толчков. К счастью, они не повторились…». С возмущением написала, как в их сад забрались воры-вандалы и полностью разграбили дачный домик. Есть в дневнике даже строки о том, когда ей впервые - как ветерану Великой Отечественной войны - выплатили пенсию с надбавкой в 33 процента. И как в сентябре 1998 года она получила поздравление с Днём Победы над милитаристской Японией от городских властей – цветы, бутылку коньяка и 200 рублей в придачу. А потом и ещё, к 1-му октября – поздравительное письмо от Б.Н. Ельцина и ещё 250 рублей. 

Александр и Александра Козулины настолько любили свою профессию связиста-железнодорожника, что это чувство передалось и детям. Вернее, двум им дочерям – Галине Деревянко и Лидии Вьюнцовой. Обе работали электромеханиками на железной дороге, которая тоже, как и у родителей, стала на долгие годы дорогой их судьбы. 

На фото из домашнего архива Козулиных вся семейная династия железнодорожников 

Просмотров статьи: 658