Новокузнецкое городское телерадиообъединение

ДЕТСТВО ЗА КОЛЮЧЕЙ ПРОВОЛОКОЙ

Газета «Новокузнецк», выпуск №16 (910)  //  Рубрика: Персона недели

// Автор: Татьяна Шипилова
// Фото: Мария Коряга

До 72-й годовщины Великой Победы осталось совсем немного. Мы продолжаем цикл статей о людях, которые были свидетелями и участниками военных событий.

День Победы в 1945 году новокузнечанка Антонина Ивановна Стафеева встретила в эшелоне, стоящем в железнодорожном тупике во Франции. Пребывание в другой стране не было экскурсионной поездкой. Она, 10-летняя русская девочка, со своей семьёй возвращалась в Россию из концлагеря, что находился на границе между Германией и Францией.

 

Визитная карточка.

Место рождения: село Менюши Новогородской области, в Новокузнецке проживает с 1956 года.

Образование: семь классов.

Награды: юбилейные медали ко Дню Победы.

Увлечение: садоводство.

Жизненное кредо: «Жить надо без обид на историю. И выживать при любых обстоятельствах!»

 

В жизнь села Менюши Новгородской области, в котором со своими родителями, двумя старшими сёстрами и братом жила Тоня, Великая Отечественная война ворвалась сразу же после её объявления. Через две недели после начала боёв большое красивое село было разбомблено в пух и прах. «Дома полыхали так, словно вся Земля оказались в огне. Мы лежали в огороде, между грядками, и пламя обдавало нас невыносимым жаром», – рассказывает Антонина Ивановна.

Немцы въехали в село на автомобилях, мотоциклах и танках. А многие советские солдаты даже винтовок не имели («В начале войны так тяжело было видеть нашу беспомощность!»). В первый же день немецкие оккупанты собрали всех деревенских жителей на площади возле церкви, где на скорую руку была возведена виселица. Туда привели раненого лейтенанта Трофимова и на глазах у всех, в том числе его матери, повесили. Это была показательная казнь. Фашисты дали понять: при малейшем неповиновении всех ждёт такая же участь. Соседнее с Менюшами село не сожгли, но всех женщин, детей и стариков согнали в лог и расстреляли.

Зимой 1942 года фашисты стали угонять мирных жителей в Германию. Чтобы спастись, семья Антонины Ивановны с другими сельчанами ночью тайком ушла в лес к партизанам. Там они прожили два месяца, пока не случилось страшное: в лагерь, когда там остались только женщины и дети, неожиданно нагрянули немцы, которым кто-то указал дорогу. Это было явным предательством, его последствия – ужасны. Фашисты жгли землянки, били и травили собаками женщин. Мама маленькой Антонины успела спрятать шестилетнего сына командира партизанского отряда. Она крепко прижала его к себе, чтобы ребёнок не видел, как фашисты издеваются над его матерью. Оставшихся в живых немцы построили в колонну и погнали в Новгород, где три дня продержали в церкви без воды и еды. Затем вывели на городскую площадь и начали сортировать. Молодых и сильных мужчин сажали в грузовики и увозили в неизвестном направлении. Женщин, стариков и малолетних детей отправляли пешком в Ригу.

На ночлег колонна, в которой оказалась маленькая Антонина с мамой и сёстрами, останавливалась в деревнях. Там женщины пытались найти для своих детей хоть какую-то еду. У каждого ребёнка через плечо была перекинута холщовая сумка, в которой бережно хранились одна-две картофелины или лепёшка из муки да соль в тряпочке. На первом же привале всех разместили в большой избе, которую тотчас закрыли на замок. «Нас сейчас сожгут!» – испугались пленники. И стали ждать – все уже знали, чем заканчиваются такие совместные ночёвки. Но на этот раз фашисты как будто сжалились. В избу вошёл полицай и разрешил покормить детей теми жалкими крохами, которые матерям удалось выпросить в деревнях во время пути.

– Сегодня я – и мать, и бабушка. И по сегодняшний день вспоминаю, какие усилия прилагали женщины, чтобы уберечь от беды детей. Сколько мужества потребовалось нашим мамам, чтобы в тех условиях суметь накормить не только своих, но и чужих ребятишек. Измученные, но душевно сильные женщины спасали прежде всего детвору. Им, святым нашим матерям, вечная благодарность и вечная память! – говорит Антонина Ивановна.

В Риге, куда к тому времени согнали тысячи таких же несчастных пленников, в одном из зданий всем устроили санитарную обработку. Головы детей и взрослых поливали какой-то едкой жидкостью, от которой тотчас вылезали волосы, а с плеч сползала кожа. Затем всех переодели в полосатую одежду, переобули в ботинки-колодки и выгнали на площадь под моросящий дождь и холодный ветер.

– Было очень холодно. Лёгкая полосатая одежда не спасала. Казалось, что каждая дождевая капля пронизывает нас до самых костей. От холода зуб на зуб не попадал. У одной из женщин заплакал замёрзший ребёнок. А вышедший к нам немец потребовал тишины. Но ребёнок не успокаивался. И тогда фашист подбежал к женщине, выхватил малыша из рук матери и с силой ударил его головой об угол здания. Затем уже мёртвого вместе с тряпьём отбросил в сторону. Мать упала в обморок. Все застыли в шоке. Наступила полная тишина. И тут немец начала говорить нам что-то о культуре! Как мы должны себя вести по отношению к нашим «воспитателям»! – вспоминает Антонина Ивановна.

Женщин и детей, построив в колонну, повели на пристань. Там погрузили на пароход, на котором до этого перевозили скот. И потому всё было в грязи и моче животных. Вышли в Балтийское море. Плыли не одни: впереди тянулись ещё несколько кораблей. Неожиданно налетели самолёты, которые стали сбрасывать на суда бомбы. Антонине Ивановне тогда было семь с половиной лет, и она отлично помнит, что происходило. Первые суда, попав под бомбёжку, сразу же пошли на дно. По воде плавали какие-то предметы, за которые хватались тонущие люди. А в небе метались фашистские и наши асы. Самолёты с рёвом проносились над головами пассажиров в полосатой одежде. Шёл бой. Насмерть перепуганные люди кричали. Дети звали маму, кто-то обращался к небесам. Через некоторое время бой закончился, и наступила тишина. Но самое страшное, как оказалось, было ещё впереди.

Их привезли в большой барак, который стоял за колючей проволокой в чистом поле. Там на нарах разместились измождённые женщины и дети. Началась лагерная жизнь длиной в два с половиной года.

Особые страдания испытывали дети, которые стали донорами для раненых немецких солдат. Два раза в месяц у них брали кровь, делали уколы, а также проводили другие медицинские процедуры. После уколов многие умирали – как от забора крови, так и от голода. Фашисты предпочитали брать кровь именно у голодных детей. Считалось, что так она чище и целебней. Утром за мёртвыми детьми приходила машина. За два с половиной года такой жизни в живых из прибывших сюда ребятишек осталась только одна треть. В феврале 1945 года малолетних узников освободили. Бывших заключённых подлечили, откормили и отправили во Францию.

– Там в один из прекрасных майских дней мы и услышали это волшебное слово – победа. Его во всё горло кричал какой-то мальчишка, что бежал по полю, размахивая красной тряпицей. Мы выскочили ему навстречу из вагонов. Все стали обниматься и плакать от счастья. И просили как можно скорей отправить на Родину, – рассказывает она.

В Новокузнецк Антонина Ивановна перебралась вслед за мужем Николаем Васильевичем Стафеевым. Он после армии по комсомольской путёвке приехал строить Западно-Сибирский металлургический комбинат. Работала Антонина Ивановна на заводе железобетонных конструкций, выдавала бетон на строительство города. «Куда ни глянь – всюду есть частичка моего труда», – говорит. У неё дочь и взрослый внук. Есть дача, где она до сих пор любит трудиться.

Антонине Ивановне Стафеевой уже минуло 82 года, и до 80 лет она чувствовала себя вполне здоровым человеком. А всё потому, говорит, что детство за колючей проволокой научило её ценить жизнь и не поддаваться никаким болезням. «Стремление выживать при любых обстоятельствах во мне живо до сих пор», – говорит.


Просмотров статьи: 1026